Доллары за убийство Долли [Сборник] - Жорж Клотц

Через окна в виде ротонды был виден разлегшийся внизу город, покрытый той красноватой дымкой, которая исходит от неоновой рекламы. На улицах почти не было машин. Только сновали патрульные полицейские автомобили, разрывая темноту аллей своими мигалками.

Старк глубже откинулся в кресло и протянул было руку к нагрудному карману за сигарой, но раздумал курить и заговорил, продолжая разговор, длившийся уже более часа; каждое слово его звучало очень веско, что еще более подчеркивалось его северокаролинским акцентом.

— Ни один полицейский в мире, — заявил он, — не смог бы дать вам гарантию, что мы их поймаем. Это невозможно, и вы хорошо это знаете, так что с моей стороны было бы нечестным убеждать вас в обратном.

Он замолчал.

Старк был знаком с Элфидом более 15 лет. Он знал, что этот человек не из тех, кто любит забивать себе голову, и если из двух возможностей достичь цели одна представлялась более надежной, он выбирал именно ее, отбрасывая за ненадобностью все остальные соображения. Но вот уже целый час — с того момента, как раздался телефонный звонок, — у Элфида появились две возможности захватить Крэнсона: предоставить действовать полиции или же заплатить два миллиона долларов опасному гангстеру, которого разыскивала все та же полиция.

Элфид перестал ходить взад и вперед и засунул руки в карманы халата.

Его портрет можно было нарисовать при помощи линейки и угольника. Ему было около пятидесяти лет, необыкновенно высокого роста; лицо его поражало строго прямоугольными размерами, но глаза были удивительно маленькими. Плотно сжатые челюсти свидетельствовали о сильной воле, однако сейчас этого человека обуревала одна-единственная страсть, с которой он и не пытался бороться. Он наклонился к лейтенанту:

— Послушайте, Старк, я всегда стремился упрощать свои проблемы. Сегодняшняя задачка проще, чем в школьном учебнике, — вы ищете сокровище, и вам надо решить, к кому обратиться: к тому, кто его ищет, или к тому, кто им владеет?

Старк развел руками.

— Но дело вовсе не в этом…

Сухая ладонь жестко ударила по столу.

— Нет, именно в этом. А вы знаете, что для меня речь идет не о сокровище, а кое о чем поважнее.

Старк взглянул в лицо стоящего перед ним человека и испытал странное чувство презрения, смешанного с жалостью. И в самом деле, для Элфида голова ненавидимого им человека была дороже всех сокровищ, и за то, чтобы получить ее, он отдал бы все.

На рождество, дни рождения и именины он осыпал Долли громоздкими и чрезвычайно дорогими подарками: от конюшни для пони, подаренной ей к восьмилетию, до птичьего городка на искусственном озере прямо под ее окнами в Кугар-Пойнт, где она отдыхала летом. Это был его последний подарок: ей исполнился 21 год, и никто не знал, что жить ей оставалось три месяца.

Элфид никогда не говорил о дочери. В последние годы они виделись очень редко, и когда он узнал о ее смерти, то почувствовал, как в нем происходит нечто странное: он не ощущал горя, но в нем зарождалось другое — поднималась какая-то волна, затопившая мало-помалу все его существо. Он сумел определить это чувство: то была ненависть, безумная, всепоглощающая ненависть к человеку, убившему ту маленькую девочку, которая скакала на рыжем пони по холмам Сандербеу.

Он убил ее зверски, убил ни за что, даже не из-за денег. Убил потому, что он — животное, тупое, грубое животное. В этом человеке было воплощено само зло, и не будет ему ни покоя, ни пощады, пока он не оплатит эту кровь собственной жизнью.

Едва только Элфид заговорил о телефонном звонке, Старк понял, какое решение он принял. Если бы у Элфида был всего один шанс из ста заполучить Крэнсона за деньги, то он бы заплатил. А вот ему, Старку, придется запретить Элфиду делать это.

Элфид повернулся на каблуках и встал перед витриной, где дремали терракотовые маски. Казалось, что после бегства Крэнсона прямоугольник его лица еще более вытянулся.

— Вспомните-ка, это ведь не так давно было: вы нашли этого шведа только после того, как я объявил о вознаграждении. Кто вам сказал, что вы бы его схватили без этих денег?

Старк хотел было ответить, что равно невозможно опровергнуть и противоположное суждение, но, поколебавшись, удержался. Глядя на кончики своих ботинок, он сказал:

— Речь вовсе не об этом, мистер Элфид. В данном случае вы предлагаете не вознаграждение, а выкуп.

Элфид напрягся.

— Вы не можете мне это запретить.

Старк слегка понурился, как школьник, пойманный на баловстве:

— Поймите, мы даем согласие на уплату выкупа, когда происходит киднэпинг: семья имеет на это право, потому что здесь важнее сохранить жизнь ребенку, нежели арестовать преступника. Но в вашем деле, мистер Элфид, нет ничего похожего, потому что здесь некого спасать. Мы ищем двух бандитов, объявленных вне закона, а вы собираетесь платить, иными словами, поддержать одного из них, чтобы он выдал вам второго, которого вы передадите правосудию, а уж оно вложит ему причитающиеся четыре тысячи вольт.

Лейтенант взял свой стакан, на который до сих пор только смотрел, и продолжил:

— Мы хотим того же, что и вы: обнаружить Крэнсона. Здесь наши цели совпадают. Но нам нужен и Бэнс-филд. Ведь он убийца, не забудьте. Но если вы дадите два миллиона долларов этому человеку, то вы станете его сообщником, и я…

Элфид взял со стола черепаховый нож для разрезания бумаг и посмотрел прямо в глаза собеседнику:

— Что вы можете мне сделать, если я все-таки дам эти деньги?

Старк встал, сделал несколько шагов, чтобы размять затекшие ноги, затем снова сел, обронив:

— Я посажу вас за решетку.

Элфид, хищно оскалившись, наставил на Старка палец со словами:

— Взгляните-ка на этого полицейского лейтенанта, непоколебимого в своих принципах. Он готов пожертвовать карьерой из чувства долга.

Старк невозмутимо разглядывал узкий лоб миллиардера со вздутыми на висках венами.

— Я вам сейчас расскажу, как все это будет, — сказал Элфид. — Я заплачу Бэнсфилду и получу Крэнсона. Вы посадите меня за решетку, но меня выпустят под поручительство генерального прокурора, после чего я устрою вам такую веселую жизнь, что вы не найдете в Соединенных Штатах ни одного ящика для мусора, чтобы спокойно в нем переночевать.

Старк почувствовал, как рубашка у него начинает липнуть к лопаткам. Он знал это за собой со времен Кореи, и это случалось каждый раз, когда ему становилось страшно. Но когда ему становилось страшно, он атаковал.

Он уткнулся в свой стакан, отхлебнул из него и встал:

— Ну что ж, Элфид, валяйте, отстегивайте свои доллары, раз вам этого хочется. Но после в течение двух часов я арестую вас по обвинению в пособничестве сбежавшим преступникам. Вполне вам верю, что вы сделаете то, о чем говорите, и помешать вам не могу, и вы, конечно, можете задать мне жару, потому что денег у вас до хрена. Но и вы не сможете мне помешать засадить вас в тюрьму, и я это сделаю, хотя бы вы сидели там всего пять минут.

Старк повел лопатками и убедился, что пот просох. Не так уж это и страшно, когда атакуешь, — надо только лететь вперед, не оглядываясь.

Элфид, не мигая, смотрел на него, затем отошел к окну и уставился на ночной город. Острые плечи выпирали под шелковистой тканью халата. Когда он заговорил, голос его звучал еще более желчно, чем обычно.

— Я даю вам возможность поймать преступника, сбежавшего из Доуфенмора, и при этом сам плачу два миллиона. Чем же вы недовольны?

— А вот чем: на ваши денежки второй обеспечит себе полную безопасность.

Потупившись, Старк добавил:

— С такими деньгами человеку ничто не угрожает, он может купить молчание любого. Получив эту сумму, он уже через сутки будет для нас совершенно недостижим. Этого я вам позволить не могу.

Элфид положил руку на узкое горло японской вазы, стоящей на подоконнике. Внезапно сжал ее и швырнул в стену. Осколки брызнули во все стороны.

Лейтенант не шелохнулся.

— Арестуйте их, — прорычал Элфид, — прочешите весь штат по миллиметру. Даю вам сорок восемь часов: если явитесь с пустыми руками, я договорюсь с Бэнсфилдом. Я сделаю то же, что и в прошлый раз: опубликую во всех газетах, что заплачу эту сумму любому, кто схватит Свена Крэнсона. И вы мне тогда не помешаете.

Старк, вздохнув, поправил галстук и пошел к двери. Он уже взялся за ручку, но обернулся.

— О’кей, — сказал он, — пусть будет два дня. Но если деньги достанутся Бэнсфилду, то вы станете его сообщником. Можно вас спросить кое о чем?

Элфид, застыв в центре комнаты, ждал.

Старк, зажмурившись, вытянулся во весь свой маленький рост:

— Вам будет намного легче, если Крэнсона поджарят?

На лице внезапно размякшего Элфида появилось подобие улыбки.

— Да, — сказал он мягко, — я сделаю все, чтобы это произошло.